Главное сегодня

29/03/2024 ВСЕ НОВОСТИ
10.12.10 16:45
| Просмотров: 556 |

Деньги решают что?

Павел Смоляк

Младший брат двадцати лет от роду подошел к отцу и попросил денег. Времени было почти полночь, брат уходил из дома «по делам». «Завтра меня не будет целый день, дай 500 рублей на еду», - сказал брат отцу. У отца было только 350 рублей. Брат запротестовал. «Дай 500 рублей, - требовал он. – Надо позавтракать, пообедать, поужинать». Отец был не против отдать 500 рублей, хотя не хотел, но 500 рублей не было. «Нет, - сказал он зло, - нет денег, ты что дурак, не понимаешь? Нет денег. – И перешел в наступление. – Я ем в день на 200 рублей, почему ты должен на 500?» Брат взял деньги (350 рублей), но через минуту вернулся к отцу, бросил деньги ему в ноги: «На, бля, тебе нужнее». Хлопнув дверью, младший брат повалил в заснеженный Ленинград.

Тема денег беспокоит давно. Одно дело, когда у тебя денег нет, другое – думать, куда же их потратить. Моя любимая жена Полина знает применение деньгам. Я ее в идеях не поощряю. Мысли у любимой тривиальные, обывательские. Проесть, пропить, купить телефон или цацки. Обычно так рассуждают люди, которые не знают цену деньгам. Ведь деньги надо заслужить, они редко приходят сами или достаются по наследству, но и эти деньги ведь кто-то же заслужил. Большие деньги не приходят к алчным людям, жадины всегда попадают впросак, особенно в России, где мало иметь деньги, надо иметь много денег или даже очень много денег, хоть это тоже неправда. В России надо иметь очень-очень-очень много денег, чтобы почувствовать ту свободу, о которой мечтает каждый. Кстати, вторая неправда, о которой надо сказать: никто не обретает свободу, потеряв все. Нищий человек становится рабом, а я все-таки о свободе.

Убедиться, что денег не бывает много и что даже приличная для среднего жителя России сумма ничего тебе не гарантирует, пришлось в обычном питерском баре, куда я в последний раз зашел с журналистом Ильей. Бар был, понятное дело, не простой, а со стриптизом, платный вход не смущал, напротив, гарантировал, что минимум уважения мы уже заслужили или купили. Мягкие диваны, стопка водки по десять долларов, пять кусочков карбоната («мясная тарелка») за сто долларов, мы единственные в большом зале – все располагало к удачному вечеру, тем более за такие деньги. Выпив порцию алкоголя на среднюю пенсию по стране, я вызвал девушку и подарил журналисту «интимный танец». Девушка и Илья скрылись, оставив меня глазеть на похотливых дам, которые извивались на шесте, долго и без всякой страсти скидывали купальники. Я писал сообщения жене, которая готовилась дома к очередной сессии, развлекался «Белугой» и с некой завистью шептал губами: «Моя Полина так не умеет». Все нехорошее началось, когда девушкам оставленной тысячи долларов показалось мало, они захотели еще. И было бы за что! Например, за танцы, но танцевать девушки не хотели. Девушки – тут зажгли лишнюю лампочку – оказались редкой неудачной красоты и немедленно сослались на усталость. Самая опытная (лет сорок) просила их извинить, я было проникся – все-таки продали душу Дьяволу, но наиболее страшная – особа с выпирающими ребрами и грудью толстяка – потребовала с ней переспать, заплатив за это вожделенные восемьсот долларов. Я сердился, старался вразумить даму, что пришел смотреть стриптиз и пить водку, мне был не нужен секс (у меня есть жена). Я пытался сказать, что заплатил немалые для поэта деньги и требуют хоть немного уважения, однако в ответ получал желчь и оскорбления. Илья, пресытившись ласками, предложил уйти.

В ту ночь я был сам не свой, расстроенный, поднял руку и задел такси. Дома пришел в себя. Вывернув карман, высыпал оставшиеся купюры. Еще несколько сот долларов. Все равно бы не спасли, те девушки ненасытны. Я нашел Полину спящей, разбудил и почти трезво сказал, суя в подушку деньги: «Купи себе кольцо, что ли». Она потом купила.

Случай в баре меня выбил из колеи. Я долго походил мимо заведения и спрашивал типов у входа: «Каяться будете?» Молчание в ответ, улыбка и предложение зайти к ним со скидкой.

«Денег не бывает много», - говорил мне папа с самого детства, мы смотрели мультик с участием золотой антилопы в главной роли. Антилопа цокала копытом - и вылетали золотые монеты. Я думал, сколько мне надо для жизни денег. Взрослел, сумма увеличивалась, но никогда не была критичной, я отчего-то знал, что могу заработать деньги, не имея никакой предпринимательской жилки, умея лишь наносить на бумагу буквы карандашом. А потом, с пухлой пачкой денег в бумажнике, я попал в больницу. Лежа почти в бездыханном состоянии в коридоре лечебницы, я осознал на себе, что в жизни не все покупается. Нельзя купить жизнь. Лежа в коридоре, я мог изменить обстановку вокруг себя - дать пять тысяч рублей, и меня тут же бы перевели в палату с телевизором. В остальном я остался бы при своих. С головой, которая кружится, с приступами тошноты, с отнявшимися ногами и перерезанным горлом, сдавливающее дыхание. И никто, никакой чудотворец, ни за какие деньги, не мог облегчить мои страдания, кроме времени.

О, деньги – сколько их нужно для счастья? Могут ли деньги принести счастье? Вот продляют жизнь – это точно. Деньги греют и молодят, замечено давно, и не мной. Деньги убивают, за них убивают. За деньгами охотятся, желают, мечтают пересчитывать купюры, подкуривать от тлеющей стодолларовой бумажки сигару. Деньги – бумажки, раньше – монеты, а скоро – электронная программа, цифры на мониторе мобильного телефона. Обидно видеть, как молодые ребята устраивают гонки за деньгами, не ценят себя, и все мерят суммой денег.

Стяжательство несовместимо с творчеством, наверное, поэтому когда-то лучший в Петербурге журналист Глеб Сташков теперь стал «А кто это?». Помню, Глеб сказал мне: «Оцени себя и столько, сколько ты считаешь правильным, требуй за свою работу. На меньше не соглашайся». С тех пор «золотое перо» перестал писать тексты без денег. Он не ведет блогов, он не пишет комментарии к статьям, его нет на форумах, он не оставляет записок и не посылает sms. С того разговора прошло лет шесть или семь, я не изменился, по-прежнему полон альтруизма, который, увы, не свойственен молодому поколению.

Бабушка похоронила соседку. В день похорон шептались, бабушка узнала сумму отпевания в церкви. Дорого, дешево не бывает. «Надо копить на отпевание», - сказала она мне, пенсионерка, празднующая на следующей неделе день рождения. Ее не переубедить, она будет копить. Я подбиваю последние купюры. Должно хватить на билет в город моей первой жены. Я хочу увидеть Настю, посмотреть ей в лицо, поймать образ, сохранить его в памяти. Я не верю в Бога, я верю в глаза своих любимых женщин – они полны любви ко мне, поэтому – завидуйте! – я богаче всех в мире. А деньги всего лишь фантики, но, если предложат сделать выбор, я за них.