Главное сегодня

28/03/2024 ВСЕ НОВОСТИ
30.06.13 12:35
| Просмотров: 612 |

До и после «Войны» (ФОТО)

Валерий Айрапетян
Софья Коробкова (фото)

На днях художник Джангир Сулейманов пригласил меня на спектакль.

Но сначала немного предыстории, потому как день, в который я посетил «Войну» (так называется спектакль) ознаменовался рядом нетипичных для моих будней событий. Ну, вот, например.

Выхожу я из парадной и едва не сшибаю с ног Андрея Георгиевича Битова. Битов стоит и глядит, как мне кажется, на меня в упор. Последний раз я встречал классика в ресторане ЦДЛ, в феврале, куда он с супругой зашёл поужинать. Мы познакомились, Битов оставил мне домашний телефон, а заодно поинтересовался – какую водку я себе заказывал. Сейчас же, Андрей Георгиевич просто стоял, не отводя глаз от неведомой точки неведомого измерения. «Настоящий гений» - подумалось мне, и я, обогнув автора «Пушкинского дома», двинул в сторону метро. На «Владимирской» ко мне подсел парень, одна рука которого была облачена в перчатку из толстенной кожи. На руке его деловито сидел огромный сокол. На головку сокола была надета маленькая чалма, прикрывавшая птичьи глаза, а шею окольцовывал, усеянный шипами ошейник. Сокол важно покачивался, изредка дергал головкой, но держался уверенно и никуда не собирался лететь.

На выходе из «Сенной» мое внимание привлек азиат, выполнявший роль бродячего рекламного стенда известной косметологической клиники, обещавшей помочь каждому с проблемной кожей. Лицо азиата напоминало о давно побежденной натуральной оспе, нос его был перебит вправо и влево одновременно, а щедрая улыбка обнажала два черных сучка. Пока я прикуривал, к азиату подошел огромный рокер и, ни с того, ни с сего, нахлобучил ему на голову роскошную кожаную шляпу, каких я никогда не видывал, а сам удалился. Согласитесь, не каждый день, в течение одного часа, вы встречаете медитирующего у вашей парадной классика, бдсм-сокола в метрополитене и, такие вот, широкие жесты, укрепляющие дружбу некогда братских народов...

С такими, впечатлившими меня, наблюдениями, дошел я до дома, где намечался показ «Войны».

Сказать по правде, я не великий охотник ходить в театры, большинство спектаклей навевают на меня скуку, а нарочито-актерское кривляние взрослых уже людей, порой, и вовсе вгоняет в краску. Вот мы тут актёры и актерствуем, а, вы, значит, зрители - сидите и глядите. Ждём ваших аплодисментов. Джек Лондон, например, не любил оперу. Ну, не верил он, что рьяно жестикулирующая, орущая стокилограммовая дама с грудной клеткой кузнеца – это прекрасная Джульетта, а лысеющий, щербатый, с кривыми зубами певец – Ромео!

Наверное, сказываются наши с ним пролетарские корни. Не аристократы, в общем. Ну, какими уродились.

Но, тем не менее, спектакль «Война» худрука и режиссера «Театра Morph» Сергея Хомченкова по одноименной пьесе Романа Михайлова мне понравился. Произвел впечатление. То, что я увидел на сцене пространства «Четверть», захватило меня с первых минут.

Само пространство это весьма необычно - исторический особняк, за фасадом которого можно наткнуться на кафе, строительные козлы и громадный зал с внушительными люстрами и ветхими стенами, из которых, как напоминание о былом величии и роскоши, выступают пилястры. Вдоль всего зала, который и является сценой, сидят зрители, отделенные от действа мешками и покрышками: война как-никак.

Спектакль «Война» - непрямолинеен, а завернут в обманчивые обёртки: разворачивая, зритель обнаруживает смысловое зерно. Обманчивость эта обнаруживает себя уже в афише: «Война». Комедия.

Спектакль многоуровневый. Тут и роковые девяностые с их дискотеками, когда девочки плясали вокруг своих сумок, а борьба за средства производства вылилась чуть ли не в гражданскую войну, и русская семья, где мама живет с пьющим сожителем, сломленным лихим временем, и мечтательный мальчик, чьи поиски и фантазии, как броня, защищают от холодной, чуждой ему реальности, и путешествие в Америку с целью делать бизнес, продавая деревянные ложки, и, собственно, война - с танками, выстрелами, взрывами.

Только «война» оказывается военными учениями в военной части в послевоенное уже время, а та самая – заявленная - настоящая война случается тогда, когда жизнь приходит в видимый порядок, вступает в зону комфорта, и все ждут расслабленно праздника, плясок, развлечений, ди-джея, - которого по ходу сюжета бывшие вояки и их нетрезвые девицы предлагают сделать своим царем.

Самая страшная война - приходит после войны. Таков итог. Сама война, по сути, мобилизует в людях самое необходимое, отсекает от них лишнее, наносное, ставя человека перед смертью, как перед фактом и единственной реальностью. Действуй, иначе умрёшь! Борись, иначе умрёшь! Не паникуй – умрёшь! Не суетись – умрёшь! Не будь крысой – убьют! Терпи, верь и бди. Вся религия как на ладони.

В мирное же время, блуждая между работой и домом, в этом убийственном и душном пространстве, человек находит отдушину в развлечениях и иных расслабленностях, которые еще сильнее погружают в сон, угнетая тело и разъедая дух.

Совмещение жанров и приёмов: классического театра, театра кукол, театра масок, пластического танца, дионисийских плясок, видеоряда (нарисованного, кстати, Джангиром) - делает спектакль ещё и многомерным, когда у зрителя есть возможность погрузиться в контекст с самых разных позиций. Мне понравились эти броские сцены - где-то рубленные, где-то текучие и плавные, тишайшие и ударные, понравились намёки и потаённые сладости сопричастности с собственной жизнью.

Ребята постарались.

Режиссёр Сергей Хомченков работает давно и плодотворно, им поставлен не один уже спектакль на разных площадках. Он смелый экспериментатор, знает толк в тонких материях, энергичный и живой парень.  

Помимо режиссёра и драматурга (Хомченков и Михайлов играют в спектакле) в основных ролях «Войны» заняты актёры Сергей Столбов, Василий Титунин, Виктор Евдокимов. Этот дружный коллектив работает на совесть и с завидным азартом.

Хочется сказать несколько слов о драматурге и актёре «Войны» Романе Михайлове, -человеке, вмещающем в себя, без преувеличения, целый театр.

Человек этот с каких-то иных планет. Под обманчивой внешностью «пацана с района», разместилось и бурлит странное общежитие: крупный ученый-математик, профессор, защитивший докторскую диссертацию в возрасте тридцати (!) лет, автор монографии и десятков статей (зацените одни лишь названия научных интересов Романа: теория гомотопий, гомологическая алгебра, гомотопическая алгебра, теория групп, симплициальные группы, К-функторы), драматург, прозаик, актёр, брейк-дансер, жонглёр (пластичность и ловкость Романа невозможно описать), фокусник, полиглот, психолог, разрабатывающий программы по реабилитации людей с психическими отклонениями через пластику тела, православный мистик, йог, отец двоих детей и убежденный трезвенник….

Кажется, такое сочетание разностей невозможно уместить в одном молодом человеке, но вот он - пример. Роман Михайлов из числа тех «безумцев» («нормальным» уж никак не назовешь этого человека), что приближенны к реальности максимально близко, под чьими ногами плавится земля и гнётся пространство. «Настоящий гений» – подумалось мне второй раз за день. 

После «Войны» я доехал до дома, сытно поужинал, полистал увесистый том Андрея Битова, ответил на электронные письма и лёг спать. Перед сном я вспоминал девочку-мечту из спектакля. Нежная, пьяная, из 90-х, в коротком голубом платье, она исполняла вокруг своей сумочки, оставленной на полу, какой-то очень грустный танец, возможно, танец человека, которого оставили одного на перекрестке истории и не объяснили, куда следует двигаться. Девочка плясала, а я засыпал, предчувствуя крепкий и мирный сон.