Как вы лодку назовете…

Слух о переименовании четырех десятков улиц в разных районах города переполошил петербуржцев. Одни опасаются, как москвичи, проснуться утром в другом городе, другие волнуются, что назовут не то и не так. О том, как дать имя проспекту, почему не стоит увековечивать человека в названии улицы и существует ли сегодня идеологический подтекст в табличке дома – рассказали члены топонимической комиссии Санкт-Петербурга на конференции в «Росбалте».

Возвращение исторических наименований объектам - обычно тихое, покрытое архивной пылью, но интересное дело. Обывателю, скользящему взглядом по фасадам зданий в поисках подходящего номера дома и в голову не приходит искать глубинный подтекст или тщательно скрытую историческую иронию в названии той или иной улицы. Наименования объектов окружающей городской среды для жителя – не более чем ориентиры, по которым можно выстроить свой путь или указать его прохожему. И тем парадоксальней выглядит весь ажиотаж вокруг переименования улиц, согласно списку, поданному Валентине Матвиенко членами московского фонда «Возвращение».

Единственной организацией, обладающей полномочиями для предоставления губернатору перечня изменения названий объектов городской среды (читай – парков, проспектов, переулков и прочих, не находящихся в частной собственности элементов) является топонимическая комиссия Санкт-Петербурга. Именно она последние 20 лет исправно выполняет возложенные на нее решением городской власти обязанности – возвращение исторических названий объектам и наименование новых. При этом, все решения комиссии носят рекомендательный характер и в конечно итоге, перечень изменений утверждает или отвергает губернатор города Валентина Матвиенко.

Шумиха вокруг обращения москвичей, по меньшей мере, безосновательна. Действительно, «возвращенцы» направили соответствующую бумагу на имя губернатора города, что в принципе, может проделать любой гражданин, но при этом, любое предложение будет отправлено на рассмотрение в топонимическую комиссию, и именно она сформирует окончательный список, который попадет на стол к Валентине Ивановне.

Для чего вообще нужны переименования улиц, мостов? Как считает научный руководитель Института культурных программ, запредседателя топонимической комиссии Петербурга Андрей Зонин, названия –это «вербальные памятники истории города», и их необходимо оберегать как и прочие элементы культурного наследия. В таком свете, возвращение исконного названия тому или иному объекту представляется очень благородным, так как «принцип историчности приоритетен».

Зонин считает, что идеологической подоплеки в действиях комиссии нет и быть не должно – какая тут политика, когда главенствует культура и история. В качестве примера аполитичности он вспоминает переименование проспекта Карла-Маркса в первоначальный Большой Сампсониевский. При этом, его продолжение – проспект Энгельса остался нетронутым, ибо строился он при советской власти, и назван был соответственно тогда же. Точно так же никто не трогает улицы Коллонтай и Дыбенко, как памятники определенной исторической эпохи, а значит говорить о политической подоплеке в целом неуместно.
И даже если допустить, что нынешняя власть по капле старается выдавить щедрое разлитое по стране море советских пережитков, то до тех пор, пока в сердце столицы лежит «вечноживой» памятник эпохи, все попытки будут выглядеть смехотворно. Не говоря о том, что переименование любого крупного объекта несет за собой немалые финансовые затраты, а сегодняшняя власть за идеологию и национальную идею платить не готова – уж больно накладно.

Ведущий историко-просветительского клуба «Вчера и сегодня» Григорий Иванов придерживается иной точки зрения и считает, что «топонимическая практика всегда учитывала волю победителя, и идеологическая составляющая должна обязательно быть», а посему долой Коллонтай и Дыбенко с улиц, пардон за каламбур. Правда чем в этом случае нынешняя власть будет отличаться от советской – неясно, и хотя вряд ли в ближайшее время появится бульвар Путина или шоссе Медведева, но парк Собчака, к примеру, уже есть. Тем не менее, пока в комиссии бытует мнение, что подобное увековечивание людей в названии объектов городской среды – «атавизм советской власти» и, опасаться засилья политической деятелей в названиях не следует.

Член бюро топонимической комиссии Андрей Рыжков выделяет несколько принципов наименования объектов городской среды, главный из которых – краеведческий. Так же зачастую при наименовании новых объектов учитываются названия окрестных населенных пунктов, исторических событий, обязательно учитывается «культурно-тематическая направленность района», потому что по мнению специалистов, соседние названия должны быть связаны между собой, что облегчает их интерпретацию.

Андрей Зонин мечтает о гражданском обществе, в котором люди сами будут решать – хотят ли они жить на Дыбенко, Карла Либкхнета или улице имени Розы Люксембург. Но людям все равно – на какой улице жить – главное, чтобы туда ходил общественный транспорт. Переименование улицы, вопреки расхожему мнению, не создает даже юридических трудностей – не надо менять прописку в паспортном столе, в актах на собственность – все документы остаются в силе, а для всех желающих топонимическая комиссия выдает справки о законном переименовании объекта. Советская эпоха уходит в прошлое – нынешнему поколению фамилии Дзержинский и Коллонтай ничего не скажут, а 27 Советских улиц и 2 Ленинских проспекта вызывают скорее неудобство у жителей, чем идеологические опасения. Возможно потому, что никакой острой необходимости замене названий, кроме культурно-исторической нет, переименование происходит по случаю – реконструкция объекта, юбилей. В этом году, к примеру, в бюджете предусмотрено масштабное обновление табличек на домах, поэтому в списке топонимической комиссии аж 30 наименований. На каких табличках появятся новые названия неизвестно – решать губернатору.

При всем уважении, возвращение исконных названий – дело хорошее, но безнадежное. Хорошее потому, что члены топономической комиссии занимаются просветительской деятельностью, чтобы люди знали город в том виде, в котором его задумал чуть ли не Петр, и в конечном счете те, кому надо, информацию получат. А безнадежное потому, что это, по большому счету, никому, не нужно. Начиная от Комитета по печати, который «прокатил» комиссию с поддержкой выпуска справочной литературы, и заканчивая рядовыми петербуржцами, которые не знают, что и почему названо, а главное, не стремятся обогатиться новыми знаниями.